Баскунчак несправедливо называют озером. Лишь на нес­колько весенних месяцев, напоенный дождями и талыми водами, покрывается он сорокасантиметровым слоем рассола. Рапа – как называют этот рассол специалисты, содержит в литре до четырехсот граммов соли. Человеку здесь утонуть невозможно. Обманутые птицы и насекомые, привлеченные ровной гладью рассола, погибают от нескольких глотков «мертвой воды». Нет в здесь ни рыб, ни водорослей, ни бактерий. Соль, придающая вкус нашей пище, желанная гостья любого стола, лежит здесь многими миллионами тонн в огром­ной выемке в приволжской степи, и несет смерть всему живому, к ней прикоснувшемуся. Баскунчак напоминает огромную солонку на столе великана. Имя этого великана - Россия.

Существуют две, взаимодополняющие теории о возникновении соляного озера. Первая говорит о трёх последовательных приходах и уходах древнего Каспийского моря, оставлявших в естественной чаше свои соленые воды, выпиваемые за тысячелетия жарким солнцем и ветрами. Действительно, 325-метровая скважина, пробуренная сквозь озера, так и не достигла конца перемеживающихся песком, глиной и илом соляных пластов. Второй, после наружного, глубинный слой соли имеет толщину 35 метров. А третьему слою – не видно конца.

Вторая теория тоже производит впечатления масштабами. Оказывается, под всей территорией Астраханской и Волгоградской облас­тей, лежит на небольшой глубине гигантский соляной щит, толщина которого доходит местами до шести километров. Это древняя каменная соль. Грунтовые воды, проникая сквозь почву, стекают по поверхности щита в лежащую ниже уровня моря чашу Баскунчака. По пути они насыщают­ся солью, и попадают в озеро концентрированным рассолом. Само соляное тело Баскунчака в этой чаше не является моноли­том каменной соли, а похоже на пористую губку, сохраняющую рассол в пространстве между кристаллами. Стоит вырубить соль на поверхности, как пустой пространство быстро наполняется рапой.

Рассол, поднимаясь вверх невидимыми межкристальными ходами, и испаряясь с поверхности, образует на 110 квадратных километрах его зеркала два с половиной миллиона тонн соли ежегодно. Нет на сегодня таких машин, чтобы нежно снять с озера ежегодную «пенку», а ведь именно столько соли сейчас добывают в год. Современные соляные комбайны выгрызают верхний восьмиметровый слой, который не успевает восстановиться, и действительно часть Баскунчака становится озером.

Соль берут пока лишь в южной части, где она «молодая» Её называют «гранаткой». Более твердую и заиленную «чугунку» северной части оставляют на потом. Высшие пики добычи соли приходились на годы пятилетки «химизации всей страны», начавшихся в шестидесятых годах. До двадцати восемь миллионов тонн брали тогда в год. Именно благодаря дешевой соли непомерно развилась в регионе химическая промышленность. Потом, разбогатевшие химические гиганты стали покупать более чистую соль, и с 1985 года добыча на Баскунчаке резко пошла на убыль.

Для озера не прошли даром годы ударного труда. По прогнозам специалистов, теперь, при щадящей добычи по три миллиона тонн в год, верхнего слоя хватит на лишь на 35 - 40 лет. А потом озеро превратится в резервуар соленой воды глубиной восемь метров. И хотя уже есть готовые иссле­дования и разработки для начала добычи каменной соли шахтным мето­дом, они лежат в столах до времени, ожидая финансирования,. Ждет своего времени и добыча брома из соляной рапы, ведь с образованием СНГ все бромные производства оказались в странах ближнего зарубежья. Ждут богатых вкладчиков и целебные грязи Баскунчака, и его лечебная рапа. Будет чем заняться будущим поколениям. Жаль только, что бездумно растрачиваемые природные богатства восста­навливается многие века. А некоторые – исчезают навсегда.

Соль Баскунчака, многие тысячи лет лежащая в приволжской степи, конечно же, использовалась от древности до наших дней. Но не осталось об этом ясных упоминаний в истории. Лишь имя горы, выся­щейся на южной стороне озера, связывают с проходившими тут монголо-татарами, назвав­шими её Богдо – в память о такой же горе в далеких Гималаях. Ещё рассказывают местные жители легенду о штабе Стеньки Разина в соляной пещере горы, с тайным подземным ходом под озером. Там он, якобы, спрятал свои несметные сокровища.

Реальная, достоверная история Баскунчака начинается после отмены крепостного права. Тогда на богатые астраханские рыбные промыслы подались безземельные крестьяне со всей России. А – где рыба, там должна быть и соль. Добыча тогда была полностью ручной. В некоторые сезоны на Баскунчаке собиралось до 15 000 человек рабочих, и столько же лошадей и верблюдов. Соляной покров разбивали большими деревянными молотками, промывали в рассоле дырявыми, как сито, лопатами, и отправляли для просушки на берег. Отлежавшаяся на огромных деревянных помостах, просохшая под солнцем соль, на телегах доставлялась к Владимирской пристани на реке Ахтубе. А в 1881 году до пристани протянули железнодорожную ветку. И, хотя извозчики ещё какое-то время пытались соревноваться с паровозом, прогресс вскоре вычеркнул их из истории соледобычи на Баскунчаке.

Большевики тоже не оставили степную соль без внимания. В 1919 году, по личной телеграмме Ленина, на озера прибыли с Урала два английских экскаватора. Они трудились без устали до 1935 года. Параллельно с этим в 1924 году на Баскунчаке появился «солесос». Изготовленный на Путиловском заводе по проекту горняка Юрия Ивановича Макарова он добывал двадцать тонн соли в час. Многократно модернизированный «солесос» победил все другие технологии добычи и, превратившись в солекомбайн, дожил до наших дней. В сегодняшнем виде он добывает триста тонн в час.

Нарезанную им соль железнодорожными составами по ветке, проложенной прямо по озеру, доставляют к небольшой фабрике на западном берегу. Там её мелют и расфасовывают в пакеты от одной тонны, до килограммовой пачки, идущей на наш стол. Кроме размола, баскунчакская соль не требует никакой обработки и сразу готова в пищу. От окрестных степей набрала она неповторимый привкус трав и цветов. Кто пробовал её хоть раз, сразу к ней прикипает, игнорируя вываренную, нейтрально соленую пыль – «Экстра» нулевого помола.

На Баскунчаке никогда не было сталинских тюрем и лагерей. Процесс добычи соли не считался достаточно тяжелым для перевоспитания «врагов народа». Да, и боялись очень «пищевых диверсий. Немецкие пленные строили дома в поселке Баскунчак, вот и весь подневольный тут труд.

Ныне, с общим спадом всего промышленного производства, кризис коснулся и Баскунчука. Инфляция, неплатежи и разрыв сложившихся производственных связей после развала союза свели жизнь промысла до уровня примитивного выживания. Стареет и быстро изнашивается в соляном растворе оборудование, от вибрации мощных мельниц разрушаются стены фабрики. Но местные жители и рабочие с оптимизмом глядят в будущее. «Солить надо и большевикам, и капиталистам» – говорят в поселке.

Соляное озеро Баскунчак не имеет аналогов в России. Оно – уникально. Долгие годы вместе с оставшимся теперь в Украине Артемьевском, озеро снабжало солью всю страну. Не может сравниться с ним группа соляных озер Бурдинского солепромысла на Алтае. Лишь в независимом Казахстане есть аналогичное озеро. Правда, соль там рыхлая, «сыпучка». Да и опытно-производственный участок, где соль берут экскаваторами, по размаху неровня правильному Баскунчаку.

Вот и выходит, что Баскунчак у России один такой, и надо бы поаккуратнее к нему относиться. И не только, как к всероссийской солянке, но и как к явному чуду природы, данному нам для понимания чего-то большего, чем простая еда.

1996©Текст Виктора Грицюк

Опубликовано в журнале МПР РФ

«Государственное управление ресурсами» №1, январь 2006